* * *
Лёну

Я знаю всё обо всех. Я перечитал все книги.
Во всех, хоть рыдай, хоть смейся, один и тот же сюжет.
Любовь пожирает всё, как огонь - бумагу, единым мигом.
О, бедное сердце, причин для покоя нет.

Забавно порой бывает смотреть на эти гримасы.
Кричит, не смолкая, молит небо иной простак,
Как будто вправду он первый влип из всей людской биомассы:
"Боже мой, боже, за что ты со мной вот так?!"

Всё золото мира внезапно стало дешёвой медью.
Сдаёшь по рублю не глядя, что покупал за сто.
У нас на Земле нешуточно скуден ассортимент комедий.
Семь миллиардов вопят: мол, за что, за что?

Я лектор по ОБЖ в весёлом мире анаэробном.
Я лёгким прикосновением в вино обращаю гной.
Недуг этот вечный знаком мне доподлинно и изучен подробно.
Но боже мой, боже, за что же ты так - со мной?

ноябрь 2010, май 2016

Все, друзья. Кому надо - ищите меня в ЖЖ.

Лежу, болею, размышляю вспять.
Мне "Шествие" пора перечитать.
Пора вернуться в мокрый Петербург
И, между Крысоловом и Лжецом,
Всей обратиться в зрение и слух
И обернуться к первому лицом.
Он держит трубку свернутых листов
Их защитить стараясь рукавом
(А мы - под мокрым снегом, под дождем)
Он знает, кажется, куда идем -
То в парке, продираясь меж кустов,
А мокрые и толстые стволы
Уходят в небо, в снег, туман и дождь,
Крутясь по переулкам, где углы
Выскакивают там, где их не ждешь,
В распавшемся вращеньи перспектив...
Он стал под нос насвистывать мотив.
Он мне знаком, и профиль мне знаком!
Мы крутимся, и я не помню, в ком
Искала и нашла его черты...
Вот он поднес ко рту свои листы,
Бумажной дудкой извлекает звук -
И мы пошли как будто бы быстрей,
И все быстрее крутится вокруг,
Дождь, я держусь своих поводырей
Чтоб в мокром Питере не заплутать...
Мне "Шествие" пора перечитать...
Болею. Слишком безмятежны дни.
Жду в гости Крысолова каждый день.
И на столе гора кассет и книг,
Пытаюсь навести порядок в них,
Мне думать лень, мне все на свете лень,
И разум в детство заскользил опять.
Мне "Шествие" пора перечитать...

(с) Мяути, 1991

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

В хлам.
Но как же хорошо, господи!
Гест, еще раз с днем рождения!

Дорогие френдессы, а вот кто, скажем, может легким движением швейной машинки улучшить мне жизнь, а себе карму? 8)
Есть несколько комплектов неподшитых штор и, как сказано выше, швейная машинка. Вдруг найдется кто-то, кто готов приехать в гости и применить одно к другому?
С меня кино, вино, секс, печеньки, вкусный чай и развлекательная беседа.

В стране, у которой нет выхода к морю,
Моряк — самая престижная профессия.
Конкурс в Университете Марины — сто человек на место.
Работы конечно же нет
И золотые выпускники идут на второе высшее:
Врачами, экономистами, поварами.
Второе высшее в этой стране бесплатно.
Реальных рабочих мест — всего восемнадцать,
Ровно столько, сколько и нужно речфлоту:
Три катерка, баржа и два парома,
Как раз хватает.

В стране, у которой нет выхода к морю,
Улицы называют именами великих подводников,
В каждом маленьком городе по несколько аквапарков,
С очень–очень–очень соленой водой.
Бульвары шире хайвеев и усыпаны желтой хвоей —
Корабельные сосны высятся над домами,
Вовсе не потому что спящие бриги,
А местный эквивалент золотого запаса.
Теоретически сосны нужны на экспорт,
Но если начать их пилить, столица восстанет,
А следом за ней поднимется все до окраин.
Поэтому сосны растут уже третье столетье.

В стране, у которой нет выхода к морю,
Национальный герой — авантюрист и растяпа,
Славный тем, что по пьяни забрался в контейнер с сырами
И очнулся в трюме иностранного сухогруза.
Боялся вернуться домой к жене и начальству
И в итоге проплавал пять лет в настоящем море,
Даже был на настоящем необитаемом острове,
Недолго, пару часов, пока механик чинил якорную лебедку
(Ах, эти сладкие слова — "якорная лебедка"! Какой же счастливец!).
И теперь — памятник в адмиральском мундире
На площади у Дома правительства
И карта маршрутов в учебниках по родной истории.

Но дети. Главное — дети.
Они спят по ночам так крепко,
Что случайно залетевшие с сезонными ветрами бугимены
Умирают от голода за неделю–другую.
Детям снится море. Утробный рокот, ритмичный стон.
Волны - взлет к небесам и падение в бездну,
Но с обязательным возвращением на берег,
Плавным и ласковым, точно как в аквапарке.
Они знают, что вырастут, что получат второе высшее,
И будут целоваться под корабельными соснами
И будут счищать с одежды капли смолы
В стране, у которой нет выхода к морю.

И так же точно знают, что неизбежно,
Неясно только в какое именно утро,
Но все же точно, верно и несомненно
Они проснутся от четкого ритма, гула,
От ясного плеска, от искр и ярости солнца,
От криков птиц (на реке есть заказник чаек,
Поэтому дети знают, как это будет),
От запаха соли, йода и свежих фруктов.

И неодетыми выскочив из подъездов
Увидят, как человек в адмиральском мундире
Смеется, кивает им и всходит на борт.

C коллегами в рабочей обстановке:



Было великолепно. Дивная природа, отличная еда, только по ночам очень холодно, если спать в одиночку. 8)
Программа сверхплотная, в три потока, я, пресыщенный, нашел только одно "окно" в полтора часа, когда в принципе можно было не идти никуда. "Мир фантастики" в честь своего десятилетия получил Специальную премию Ассамблеи с формулировкой "За стойкость". Хрустальный куб на подставке под девизом "А все-таки она вертится". Вторую премию с той же формулировкой получил Сидорович - и вышел получать её в правильной интерпрессконовской майке. 8)

Вручили "Новые горизонты". Первое место получил "Убыр". Я решением в итоге недоволен, на мой взгляд Аренев и Шмараков написали куда более нестандартные и сильные тексты. Ну, посмотрим, что будет в следующем году.

Отдельное спасибо Коле Караеву за безвозмездно предоставленный тренажер. На обратном пути я читал дополненного и расширенного "Референта" Измайлова (про привезенные книжки может быть отчитаюсь отдельно), так скажу вам, что у нас было не хуже. Только поток глумления и взаимных (пусть будет "взаимных", я снисходителен) подколок был такой, что запомнить реально можно было одну из двадцати. Взять например свиней, о которых Коля отказывается говорить.

- А там, дальше, есть загородка со свинками! Правда они все время трахаются, но это в принципе можно вытерпеть...
В ответ - с сомнением:
- Ну ты герой! Я бы не стал терпеть, это же, наверное, больно...
Занавес.

У меня был лакмус - Зильберштейн. Лакмус ржал непрерывно. Начиная с автобуса туда. Правда в автобусе туда смех был немного нервным, потому что Коля пел. Это было... незабываемо. Собственно, тем он и подписал себе приговор на оставшиеся три дня.

А в пруду водились пираньи карпы. Они слонялись косяками и жрали все, что оказывалось на поверхности, начиная с сухих листочков. Когда какой-нибудь смельчак опускал в воду ноги, косяки устремлялись к ним. Это было очень страшно увлекательно. Вокруг брошенного кусочка хлеба немедленно ВСКИПАЛО и начинало бурлить. Это зрелище оказалось настолько завораживающим, что на пруд ходили каждую свободную минуту и притаскивали целые батоны.

Мой доклад внезапно собрал больше пятнадцати человек (для Ассамблеи это ОЧЕНЬ много), несмотря на то, что был с утра. Большую часть времени, правда, занял не анализ текущих ниш малотиражки, как я планировал, а изложение тезисов, которые были в первой части доклада. Ну да повторить никогда не лишне. 8)

Из других докладов выяснилось, что у стимпанка нет собственного сюжета, что гигантские человекообразные роботы возникли из не сразу вылеченной диареи, что Йен Макдональд очень компанейский и веселый чувак, что на книжных обложках латиница смотрится выигрышней кириллицы, а в остальном к ним применимы общие законы дизайна, что лучше быть фанткритиком, чем писателем (они дефицитнее и им платят больше), что начинающие авторы брезгуют нефантастическими журналами, что на электронных продажах можно зарабатывать, если в активе десяток лет работы и пара десятков наименований книг, что один раз составив сборник рассказов можно купить квартиру, что тираж 50 000 для фэнзина не предел и что палп-фикшн должна распространяться бесплатно. А еще я обогатился отличным термином "макулаторно-художественное издание".

Приезжайте на следующий год. 8)

читать дальшеВчера, кстати, тоже был хороший день. Я получил очередной тираж "Игровой комнаты", заказал котам стратегический запас корма (привезут его завтра), сдал номер с усеченным составом редакции (отличный номер, кстати, получился) и отлично побродил с Гестом по закоулкам.

Все, пошел работать.