Барбара разбирала яблоки,
Давала всякому –
Старому, малому, грешным и праведным.
Барбара разбирала яблоки,
За дверью молились и плакали.
Ночь упала на город,
Туманом укрыла развалины,
Было так темно и так холодно,
Страшно уйти, тяжело остаться...
Ночь, укрой их ласковым пологом,
Тех, кто в закрытые двери стучатся.
Никто не откроет – все уже умерли
Пепел остыл, миновало столетье...
Пусть и пришельцы в городе мумий
Вкусят белого яблока смерти.
Ветер – звереныш без матери,
Плачет, царапает стекла...
Пустим погреться?
Пусть он утешится,
Дай ему яблоко, Барбара,
Будет ему вместо сердца.
Чем не игрушка зверенышу?
Возьмет и забудет,
Что одинок и покинут,
Горечь скитаний и бронзовый звон колокольцев,
Холод и гулкое эхо домов опустевших.

Барбара разбирала яблоки,
Брала их бережно,
Говорила им что-то, негромко и ласково.
Барбара разбирала яблоки,
Под кожицей нежной
Пряталось тайное солнце
и билась живая влага.
Небо сияло высоко, яснее ясного,
Мальчик лукавый срывал виноградные гроздья.
Город готовился к празднику...
Почему это сказка?
Почему нас не ждут у ворот чудесного города?
Почему не сбываются сны,
Где приют долгожданный,
Где мой ласковый дом,
И кто меня встретит у двери, -
Расскажи мне об этом, Барбара-чужестранка,
Расскажи что угодно,
Я глупенький, я поверю.

Барбара разбирала яблоки,
Давала всякому –
Старому, малому, грешным и праведным.
Барбара разбирала яблоки,
Осталось последнее,
Давнее, дивное, тайное,
Заветное, как сердце, как дыхание,
Обласканное, бережно хранимое...
Пора отдать. Полюбоваться на прощание.
Кому достанется последнее, любимое?
Люди в черном,
Без улыбок, с одной бесконечной нежностью,
Пришли научить не бояться смерти.
Смерти не будет,
Просто сердце не сможет биться,
У мужа лицо посереет, заплачет дочка.
Время излечит, придется смириться…
Но яблоко, яблоко...
Золото его и ласку,
Способность согреть
И вкус бесконечно щедрой осени –
Кому же?
Дочери, как чудесную сказку,
Мужу – как память,
Мальчику синеокому – как город,
Чтобы без крови и крика,
Скупщику – как прощение,
Огнеголовому страннику –
В подарок любимой женщине…
Кому же?
Барбара разбирала яблоки,
Давала всякому...
Погребально храмы заплакали...

(с) Сэнта, 1991